3 часа назад 36
«Преданные своему делу»: Академия наук Якутии представляет очерк ученого
О знаменитом романе Куваева, романтизирующем не простой труд советских геологов, есть строчки: “Территория у Куваева — это планета, не имеющая границ на карте, населенная людьми, преданными своему делу, знающими грубость и красоту реального мира и живущими, как положено тем, кто обрел свое жизненное предназначение. Территория — это суровый мир, беспощадный к слабым и трусливым и щедрый к волевым и целеустремленным…” (https://www.labirint.ru/books/780436/)
Сегодня, в воскресенье, Академия наук Якутии представляет начало занимательного очерка, написанного ее действительным членом, известным ученым-геологом — Александром Толстовым, который посвятил его представителю своей отрасли — геологии нашего богатейшего и обширнейшего края, Якутии.
Наш автор, Александр Васильевич Толстов родился в апреле 1961 года в селе Подгорное Тамбовской области в крестьянской семье. После окончания сельской восьмилетки окончил Старооскольский геологоразведочный техникум и Воронежский государственный университет. В Якутию впервые попал на первую практику в 1979 году. С 1985 года более тридцати лет жил в Якутии. 15 лет работал в Амакинской экспедиции, в Анабарском районе, Чернышевском и Айхале, с 2000 года в Мирном, где до 2002 года работал заведующим лабораторией и отделом в ЯНИГП ЦНИГРИ, а с 2002 по 2012 год – главным геологом Ботуобинской экспедиции АК «АЛРОСА».
С 2012 по 2017 год работал в Институте геологии и минералогии Сибирского отделения Российской Академии наук ведущим научным сотрудником и заместителем директора. С 2017 по 2022 год – директор Научно-исследовательского предприятия АК АЛРОСА (ПАО). С 2022 года – ведущий научный сотрудник ИГАБМ, доктор геолого-минералогических наук, действительный член Академии наук РС(Я), академик РАЕН, академик МАНЭБ, почётный разведчик недр России, заслуженный геолог РФ и РС (Я), лауреат премии им. А.Н. Косыгина. Он автор 450 статей по проблемам геологии и минерагении платформенного магматизма (карбонатиты, кимберлиты, траппы) и 9 монографических работ, а также автор книги эссе «Геологи Эбеляха» (1999) и повести в коллективном сборнике трёх авторов «Первая практика» (2004). Сегодня он продолжает писать рассказы и повести, занимаясь научной работой.
Александр Толстов
НЕСЛУЧАЙНАЯ ВСТРЕЧА
Очерк
По-разному встречаются в этой жизни люди. Иногда случайный попутчик в вагоне или в самолете, а то и просто в аэровокзале во время долгого ожидания опаздывающего самолета, настолько прочно войдет в твою судьбу, что потом невольно подумаешь, как бы могла пойти дальнейшая жизнь, если бы этого случая не было… Правда, бывает и так, что с годами в многолюдной суете стремительных жизненных вихрей мелькнет лицо, которое кажется тебе до боли знакомым, а ты долго потом вспоминаешь, кто же это был, тот самый прохожий со знакомым лицом. Человеческая память избирательна, а годы методично делают свое дело, притупляя ее, выделяя в самых дальних уголках лишь самое главное, самое значимое, что происходило в этой жизни, стирая сиюминутные мимолетные видения.
Мне никогда не приходилось жаловаться на судьбу, на обделенность ею яркими страницами. Как-то само собой получалось, что в жизни мне доводилось встречаться, здороваться и беседовать со многими известными и даже выдающимися людьми, такими, как бывший всемогущий московский партийный градоначальник советский эпохи Виктор Гришин, который лично осматривал строительство студии звукозаписи на «Мосфильме», где я в студенческие годы руководил работами моего стройотряда «Воронеж». Эта встреча была почти протокольной, но партийный деятель той поры произвел сильное впечатление на меня и всех бойцов моего строительного отряда, участвовавшего во Всемирном фестивале молодежи и студентов в Москве в 1985 году. Потом спустя несколько лет была встреча со сменившим его и известным впоследствии первым президентом России Борисом Николаевичем Ельциным, который на рубеже восьмидесятых-девяностых в суровую декабрьскую полярную ночь лично прилетал к нам в Анабарскую тундру.
В дальнейшем по роду своей работы мне не раз приходилось встречаться и беседовать с первым Президентом Якутии Михаилом Ефимовичем Николаевым и вторым – Вячеславом Анатольевичем Штыровым, который подписал указ о присвоении мне звания Заслуженного геолога Якутии. В числе таковых персон были Президенты, вице-президенты и многочисленные директора алмазной компании АЛРОСА. Все они были такие разные, из которых запомнился лишь один – Вячеслав Анатольевич Штыров, на удивление конструктивный и любознательный человек, который в беседе с геологом живо интересовался тонкостями геологического строения и перспективами обширного региона – Северо-запада Якутии.
Из давних встреч с деятелями советской эпохи более всего запомнилась мне одна – с легендой советского кино Сергеем Федоровичем Бондарчуком, рукопожатие которого внушало мощь и силу великого русского человека, сыгранного им лично в его же картине «Судьба человека»… Впоследствии мне было особенно горько и обидно, когда с экранов телевизоров и газет звучали нелицеприятные отзывы о нем, как о человеке ушедшей эпохи… Мне же он тогда показался грандиозным человеком, который всегда жил со своим народом и пережил свою эпоху. Теперь, кажется, это стало ясно всем его недоброжелателям: вот уж действительно, – большое видится на расстоянии.
Среди этой череды персон весьма значимых и уважаемых, с которыми меня сводила судьба, есть человек особый, к которому я, несмотря на редкие встречи и довольно поверхностное знакомство, испытываю глубочайшее уважение. Он заслуживает такого отношения, потому что этот человек – Матвей Николаевич Евсеев. По-видимому, Судьба уготовила мне неслучайную встречу с ним в самое непростое для нашей страны и каждого из нас время. Первое знакомство состоялось более полутора десятков лет назад в коридорах наспех создаваемых в середине девяностых годов многочисленных республиканских ведомств, комиссий и комитетов.
Те годы теперь принято называть не иначе, как «лихими», «бандитскими» или, в лучшем случае, «смутными». Но отмечу, справедливости ради, как бы то ни было, но мы – поколение, пережившее рубеж веков и тысячелетий, не можем сетовать на Судьбу и, тем паче, проклинать время перемен, доставшееся нам, ведь нам выпала участь жить именно в это время. Другого времени у нас не было, как не будет и другой жизни. У каждого из нас был выбор: кем стать, по какому пути пойти, но мы выбирали тот путь, которым пошли. И теперь нам не пристало жалеть о своем выборе. Мне хорошо помнится, как одна патриотическая песня, которую часто можно было слышать по радиоприемнику той поры где-нибудь в далекой тайге, навязчиво напоминала нам «Время выбрало нас!». И мы восприняли этот выбор, пошли навстречу леденящему и обжигающему ветру перемен, который мощным водоворотом закрутил нашу страну в те самые годы лихолетья…
Работая в те годы главным геологом Эбеляхской партии, базирующейся в Анабарском районе, я часто вынужден был выезжать в районный центр и столицу республики. При этом мне приходилось добираться в буквальном смысле «на перекладных» из моего далекого, но такого родного и любимого заполярного Анабарского района, через Эбелях, Саскылах, Оленек и Жиганск, либо через Айхал, Удачный, Чернышевский и Мирный в столицу республики для защиты отчетов о геологических работах, а также для всевозможных согласований с министерствами и ведомствами новых проектов. Дорога занимала длительное время, но к этому мы как-то привыкли и приятно удивлялись, когда добраться удавалось за день-два.
Время было такое, когда после составления нового проекта выяснялось, что его нужно еще согласовывать не только в ПГО «Якутскгеология», к чему все давно уже привыкли, а теперь в созданном Госкомгеологии республики, но и во всех возможных и невозможных министерствах экологии, надзорных, лицензионных, экспертных, природоохранных органах, комитетах по охране труда, лесного и водного хозяйства, других профильных комитетах, не считая дополнительных согласований в территориальных, районных, улусных и сельских органах власти. Это отнимало уйму времени, поскольку застать чиновников на рабочем месте не только за 2-3 командировочных дня, а и за 2-3 недели, а то и месяца было нереально, поскольку они, как обычные люди уезжали в командировки или были в отпусках, а в их отсутствии никто не осмеливался решать эту проблему, ведь нужна была личная подпись каждого чиновника, скрепленная печатью.
В 1995-96 годах после отправки в геологические фонды наших отчетов по ревизионно-поисковым работам на алмазных речках Маят и Хара-Мас, где мы выполнили переоценили и поставили на государственный учет забалансовые россыпи, подготовив их для отработки малыми предприятиями типа старательских артелей, привез я в Якутск на очередное согласование новый проект, составленный по просьбе главы Анабарского района Николая Егоровича Андросова на поиски углей для нужд кочевников прианабарской тундры. Но стоило только мне появиться в здании с вечной надписью «Богатства недр – народу!» в одном из кабинетов меня предупреждают:
– А тебя тут разыскивает Евсеев…
Я молча подумал, что это кто-то из новых начальников нового комитета или министерства, которого я не слышал, и отложил встречу с ним на позднее время, когда согласована будет хотя бы половина из необходимого списка. Тут уж как повезет, но из опыта было совершенно ясно, что в этом деле самое главное – попасть «в струю». Это получалось будто раскатывать запутавшийся клубок: поскольку подписей на листе согласования надо было собирать очень много, да еще в определенной последовательности, когда один начальник не ставил свою подпись, пока до него не поставит свою другой – рангом пониже. Легче всего собирать подписи удавалось в здании бывшего ПГО «Якутскгеология», потому что на конкретные специальные вопросы можно было давать логичные ответы. Правда, это тоже имело свои особенности: времени для сбора подписей нужно было тоже много, но эта трата драгоценного командировочного времени была приятной и обычно уходила на беседы за чашкой чая с коллегами, бывшими работниками Амакинской экспедиции, которые интересовались своими коллегами, оставшимися в далекой туманной юности и в тысячах километров от столицы республики. После нескольких удачно собранных подписей в обойденных мною кабинетах ПГО «Якутскгеология» мне пришлось топать пешком на улицу Лермонтова, где располагались новые природоохранные ведомства и комитеты.
Визит в первый же кабинет меня удивил следующим вопросом:
– А тебя Матвей не нашел?
– Какой Матвей? – был мой резонный вопрос…
– Как какой – Евсеев!
Я пожал плечами и отрицательно покачал головой. Мои мысли были уже наготове встретиться с каким-то весьма значимым человеком, которому что-то нужно было от главного геолога из далекой Эбеляхской партии, после чего я настороженно подумал, что это точно не чиновник, который бы не только знал, но и был бы уверен, что я мимо его кабинета не пройду. Тут уже я стал теряться в догадках. И когда в самом последнем кабинете самый большой начальник природоохранного ведомства Руслан Николаевич Копылов принял меня, перед тем как поставить свою визу, спохватился и многозначительно поглядел на меня:
– Постой! Это же ты Толстов! А тут тебя как раз разыскивает один человек… Да ты постой, сейчас я его сюда приведу…
Мои мысли теперь сводились к тому, что меня разыскивает какой-нибудь сотрудник бывшего КГБ, а ныне созданной новой, не менее всемогущей службы, которой переданы основные функции бывшего тайного ведомства. Затаившись в кабинете, я томительно ожидал возвращения министра… Вернулся он довольно быстро. И не один, а с молодым человеком моего возраста, по с учетом восточной внешности, казавшимся гораздо моложе, с энергичным и с цепким ясным внимательным взором.
– Так это ты Толстов? – нескрываемо удивленно и даже, как мне показалось, слегка разочарованно, он взял инициативу в свои руки, после чего я окончательно утвердился в своем предположении, что это – сотрудник того самого тайного ведомства, поскольку так напористо ведут себя только сильные и уверенные в себе люди. При этом всем своим видом он дал мне понять, что ожидал увидеть на моем месте другого, гораздо более солидного, соответствующего его ожидания, человека…
– Да это я… – Робко отвечаю, недоумевая, зачем я понадобился этому ведомству.
– Ну, пусть будет так! Про меня тебе наверняка уже рассказали. Я – Матвей, Матвей Николаевич Евсеев. – После крепкого рукопожатия он по-деловому предложил, – Пойдем, выйдем в коридор, разговор есть!
Мне не оставалось ничего, кроме как подчиниться. Определенные мысли у меня, как у любого советского человека, конечно же, были. За что? Это, как в ситуации перед священником на исповеди, когда понимаешь, что, родившись во грехе и продолжая всю свою жизнь греховную, невозможно не осознавать бренность и греховность своего бытия.
В то время по телевидению в последнее время часто разоблачали всевозможные группы по нелегальной добыче драгоценных металлов и драгоценных камней, в том числе была известна и группа геологов, которые уже получили свои реальные сроки за отсутствие нужных документов при проведении поисково-ревизионных работ на алмазы. После этого у нас зачастили проверки по линии Первого отдела, и я догадывался, что именно с этим и связан предстоящий разговор.
Однако в коридоре Матвей не стал тянуть время и сразу же заговорил о том, что ему нужно было, показав свою осведомленность с человеком, присущую сотрудникам из Органов:
– Слушай, Александр, как я выяснил, что ты же там на Севере давно работаешь, больше десяти лет, сам уже почти местный, так?
– Ну, да, так оно и есть…
– И район тот северный хорошо знаешь, депутатом в районе заседаешь. Я о тебе кое-какие справки навел. Ты, небось, знаешь, какие ручьи и реки богаты алмазами, золотом, платиной?
– Ну, да, так, относительно неплохо разбираюсь, – подтверждаю я, убеждаясь в своей правоте об исчерпывающей осведомленности моего собеседника.
– А я знаю об этом, посмотрел хорошо твои отчеты по алмазам на Маяте и Хара-Масе. Хорошо написаны, четко, кратко, не как обычно пишут, воды нальют, а что надо не увидишь. Слушай, Александр, а давай начнем с тобой алмазы мыть, ты же умеешь мыть, – сразу же напрямую предложил мне новый собеседник.
После этих слов я даже не опешил, но окончательно уверовал, что передо мной – настоящий сотрудник ФСБ, который провоцировал меня на преступление или на выяснение обстоятельств, при которых это преступление, возможно, совершится… Я воспринял это как некую черную игру и пытаюсь спровоцировать собеседника, чтобы тот хотя бы разок прокололся.
– Хорошо, а как же это мы с Вами будем мыть алмазы??? – пытаюсь образумить его я. – Насколько мне известно частная добыча драгоценных камней в нашей стране запрещена Законом! За это последует уголовное наказание!
– Ну как мыть – ты сам знаешь и умеешь, если десять лет отработал геологом! Возьмем ведра, лопаты, лотки и пойдем мыть!
– Но ведь для этого нужно иметь лицензию…
– Возьмем!
У меня уже больше не находилось слов, чтобы вскрыть наружу эту авантюрную затею. И хоть у нас, у простых смертных не принято задавать вопросы людям из Органов, которые не носят погон, я же перевел дух, насмелился и задал их, зная, что мне за это уже ничего не грозит, ведь, как говорили у нас на буровой работяги: дальше Анабара сослать просто невозможно, дальше только – Северный Ледовитый океан:
– А Вы сами-то имеете опыт мыть алмазы?
– С алмазами нет, не работал, но я же производственник, старатель! Ну, алмазы, конечно, не мыл, не было на востоке Якутии алмазов, а вот золота намыл много! Я же в «Якутзолоте» работал! Артелью руководил, так что опыт имею немалый. Вот теперь организовываю артель по добыче алмазов в Анабарском районе…
Продолжение следует…
